В любом случае, нельзя не признать за ней два удивительных свойства, которые редко встречаются у творцов (включая и тех, кого единодушно признают великими), даже по отдельности - и уж тем более вместе.
Муратова создавала в кино свой собственный мир. Вы можете начинать смотреть любой ее фильм (я говорю о картинах периода расцвета, конечно - это примерно двадцать лет, где-то с 1985 по 2005) с любого места. Через полминуты, максимум - минуту вы скажете: это - Муратова и никто больше. Так же, как по одной скульптуре вы обычно опеределяете Джакометти, по одной картине - Модильяни, по одному рисунку - Тышлера, по десяти тактам - Моцарта, по одной мизансцене - Крымова, по одному абзацу - Платонова. Неважно, кто из них в общепризнанной табели о рангах определен как гений, кто - великий, а кто - просто талантливый. Всех одинаково отличает вот эта редкая, почти уникальная способность: брать те же инструменты, тот же строительный метариал, что и у всех прочих - и создавать абсолютно свой мир, прежде никем не открытый.
Кира Муратова - из этого ряда.
А еще Муратова умела не просто ощущать то, что происходит вокруг неё, а удивительно тонко чувствовать и предсказывать то, что еще только должно произойти. Пожалуй, другого творца с таким безошибочным даром я даже и не знаю.
В середине 1980-х (возможно, не все мои читатели это время помнят, поскольку им тогда лет было мало - а то и вовсе нисколько) в стране царят сплошная благость и "дух любве" ( (с) И. Ильф, Е. Петров). Интеллигенция ликует от изданных Булгакова и Набокова и возможности смотреть Годара с Бунюэлем. Деловые люди - бывшие цеховики и молодые комсомольские лидеры - начинают открывать свои первые кооперативы. Шахтеры внезапно обнаруживают, что если всем вместе выйти на улицу и вместо работы стучать касками (желательно - на Горбатом мосту, поближе к правительству), то результаты получаются гораздо лучше, чем от унылого махания кайлом. Водители автобусов тоже соображают, что могут диктовать свои условия и требовать какую угодно зарплату. И лидер в стране - после той галереи престарелых маразматиков, которую наблюдали много лет - совсем другой: говорит человеческими словами, двигается бодро, даже его южный выговор и не сильно грамотная речь воспринимаются как признак человечности.
Словом, страна переполнена бурлящим оптимизмом. И на фоне всего этого в 1987 году выходит "Перемена участи" - фильм про совершенно другое время и из абсолютно частной жизни. Но наполненный при этом какой-то странной атмосферой тревоги, неясности, неопределенности...
А в 1989-ом, когда уже произошли многие нехорошие и даже трагические события, но еще не произошли многие другие, а в интеллигентской среде по-прежнему царит радость от обретенной свободы читать Солженицына и ездить за границу (и единственное, что вызывает тревогу - это опасение, что всё происходящее - глобальная провокация, и как бы завтра это право читать Солженицына и ездить за границу не отобрали), Муратова выпускает "Астенический синдром" - самый мрачный, тоскливый, беспросветный фильм в истории русского кинематографа. Потому что предчувствует то, что должно наступить вскоре.
Потом наступают 90-е. Не платят зарплату. На улицах городов рядами стоят люди, продающие все подряд (в Москве одна такая стихийная барахолка была, например, на Охотном Ряду - тянулась от Большого театра и дальше, вдоль Дворянского собрания, т.е. Дома Союзов). Бывшей страны - уж какой бы она там ни была - больше нет, а что не ее месте - вообще непонятно. Власти практически нет. Кровь льется реками. И кажется, что впереди - ничего, кроме ужаса, и выбраться из этого ужаса невозможно.
А Муратова выпускает "Чувствительного милиционера" (1992), а потом, сразу за ним - "Увлеченья". Я очень отчетливо помню, как в жуткой, кошмарной, темной, грязной, голодной Москве (а остальной стране жилось еще хуже!) я выхожу из кинотеатра - и понимаю, что все будет хорошо. Никакого тупика нет. Не понимаю, как именно, но точно знаю, что все точно встанет на места и вернется нормальная жизнь. Потому что Муратова, которая в свое время - и я это совершенно ясно помню - точно предсказала весь тот ужас, который нынче творится вокруг, теперь предсказывает нечто совсем иное.
Можно сказать, что в известном смысле Муратова тогда спасла меня, вытащив из того отчаяния, в которое я погружался и не знал, куда деваться. Я ей поверил - и правильно сделал. Потому что она снова всё предсказала точно. Низкий ей поклон.
Светлая память Кире Георгиевне Муратовой.