А теперь давайте посмотрим, что могло бы случиться, если бы защитники православных ценностей не пошли тогда ради благих целей на прямую сделку с дьяволом – или со своей совестью (выберите себе тот вариант, который вам нравится больше).
То есть: с тихой грустью посмотрели бы на смешную группку людей, которые придумали эту свою дурацкую и бездарную и бездарную выставку – и оставили бы их в покое. Более того: при случае еще и вознесли бы молитву о спасении заблудших душ, проявив тем самым именно те качества, которые как как раз и положено проявлять любому христианину – и уж тем более православному иерарху.
А если бы нашлись все же неуемные ревнители веры, которые придумали бы по собственной инициативе ворваться в помещение музея и устроить там физическую расправу – то однозначно осудили бы их. Не так, как это сделал патриарх в реальности (т.е. в духе «вообще-то не стоило бы так, конечно – но по-человечески я их понимаю»), а по-настоящему. Без лицемерия.
Так вот: что бы произошло тогда? А вот что. У церкви неизбежно возникла бы необходимость прояснить: какое именно антирелигиозное поведение все-таки светские власти считают допустимым, а с какого момента они будут готовы своим светским законом церковь защищать? Вот в музее, за закрытой дверью, повесив предупреждение – ладно, пусть себе дурят, свет и не таких дураков видел. А если то же самое будет сделано на улице? А что, если какой-нибудь идиот, загрустив от полного невнимания публики к своим высокохудожественным акциям и перформансам, захочет придти прямо в церковь и там начать кривляться? В этом случае церковь имеет право такого идиота выставить вон, применив даже физическую силу? И как на это посмотрит полиция? И т.д.
Как говорил Слоненок из замечательного мультфильма, если не знаешь, то надо у кого-нибудь спросить. В данном случае самым естественным было бы задать этот вопрос Верховному Суду, который именно для таких вот, не вполне ясно описанных в законе, ситуаций как раз и дает свои официальные разъяснения. И если бы такой вопрос был задан, то – можете не сомневаться – был бы получен и ответ. В котором совершенно точно было бы разъяснено, что поведение такого рода непосредственно в месте отправления религиозных обрядов (причем любой веры) должно трактоваться судами как нарушение такой-то статьи УК РФ. Иначе говоря, было бы ясно, и самое главное – ЗАРАНЕЕ – сказано: вот за это ПОСАДЯТ. В православном храме, а равно костеле, мечети или синагоге вот именно этого делать НЕЛЬЗЯ.
И – все! Конец всей истории! Никакие пуссириотки в этом случае никогда в жизни не послушали бы своих добрых адвокатов, которые им объясняли, что бояться нечего – идите себе и пляшите на амвоне, это ж неподсудное деяние, для которого в нашем Уголовном Кодексе попросту нет статьи; отпустят, никуда не денутся; а если что – мы их мировой общественностью припугнем. И даже добрейшие правозащитники молчали бы себе в тряпочку – поскольку им довольно трудно было бы не согласиться с таким разъяснением Верховного Суда. Ведь по нему получалось бы, что государство обещает преследовать по закону, например, хулиганов, которые придут в синагогу и станут там оскорблять веру иудейску. Тут даже и Гарри Кимович Каспаров с Людмилой Михайловной Алексеевой, пожалуй, не выступили бы против, несмотря на всю неимоверную гибучесть их общечеловеческих ценностей.
А в реальности, повторяю, проиграли практически все – редкая ситуация, что и говорить.
Думаю, никто (кроме совсем уж дремучих православных патриотов) не станет спорить с тем, что история с пуссириотками нанесла церкви огромный урон. Формально вроде бы одержанная победа оказалась совершенно пирровой – или, если выражаться попроще, для тех, кто не знаком с этой страницей истории – пиротехнической. В смысле, что победители тут же успешно подорвались на мине. Не знаю, многие ли верующие перестали после этого ходить в церковь; но то, что многие перестали по крайней мере своей религиозностью хвастаться и выставлять ее напоказ , и кое-кто даже стал ее стесняться – это точно.
Суд как институт тоже оказался изрядно измазан в грязи – и тоже поделом; ему тоже никто не мешал девять лет назад не пританцовывать на цыпочках перед патриархом, а добиться соблюдения буквы и сути закона, а также дать разъяснение по своей инициативе, не дожидаясь вопросов. Когда же набежали пуссириотки, то пить «Боржоми», как говорится в известной поговорке, было поздно: ни одного хорошего выхода из этой ситуации уже не осталось. Хотя даже в этой ситуации не обязательно было делать такую вопиющую глупость (и явную несправедливость), как заключение трех дур под стражу до суда.
Полиция виновата здесь была, наверное, меньше всех, но назвать ее невинной овечкой тоже язык не повернется: девять лет назад именно милицейские (тогда еще) дознаватели сыграли свою роль в том, что были обвинены невиновные и оправданы виноватые.
Россия в целом как государство понесла колоссальный урон. И тоже ведь не скажешь, что пострадала зря: надо было гораздо тщательнЕе строить работу своих правоохранительных органов. И, конечно, нельзя позволять попам – даже самым благолепным и преисполненным добрых намерений – рулить страной. Если это не было очевидно раньше – может, хоть теперь какие мысли в этом направлении начнут забредать в голову? Например, когда дорогие отцы начнут что-нибудь очередное сильно богоугодное требовать – типа обязательного изучения закона божьего в школах? Хотя лично я что-то сомневаюсь.
Правозащитники же просто обо…лись по полной программе. Трудно придумать что-то более позорное, чем «защита Фейгина-Волковой», которая со временем обязательно войдет под этим названием в учебники юриспруденции в качестве ярчайшего примера антипрофессионального поведения адвоката.
О самих девушках и говорить нечего. Но вот их мне жалко. Просто три дуры, которым увешали уши лапшой про то, какие они маяки борьбы за свободу, и как их сейчас мировая общественность не то, что освободит, а прямо присудит им Нобелевскую премию. Читать, как сегодня они с бывшими своими адвокатами поливают друг друга грязью, было бы смешно – если бы две из них не сидели при этом в колониях (третьей хватило ума вовремя адвоката поменять – родители подсказали, как я полагаю)
Вот, собственно, и все. Вы спросите, почему больше никто об этом не говорит? Почему нигде не вспоминают, что началось все девять лет назад, и что тогда можно было запросто предотвратить всю эту пуссириотскую чушь?