Алексей Николов

Вот широкая публика и вспомнила о Буковском. Заодно часть молодых людей узнала, что таковой вообще существует (и тут же забыла), а наиболее образованная часть молодых людей узнала, что Владимир Буковский и Чарльз Буковски — не одно и то же лицо. 

Представители поколений, живо помнящих 70-е, порадовали своих детей и внуков стишком из времен своей молодости, написанным по поводу обмена заключенного Буковского на заключенного Корвалана — лидера чилийских коммунистов:

На Луиса Корвалана 

Поменяли хулигана.

На какую ж тогда блядь

Будам Брежнева менять?

Детям стишок понравился, они даже увидели в отцах и дедах что-то человеческое. Всё польза.

Как водится, разные люди бросились писать воспоминания, в которых покойный предстает в самых диковинных образах — от законченного мерзавца и совратителя детей до беззаветного борца за справедливость. И то, и другое — неправда.

Владимир Буковский был диссидентом — и больше, в общем, никем. Диссидентом в точном, совершенно не политизированном смысле этого слова — просто человеком, которого с души воротило от самой мысли, что можно с кем-то петь хором или идти строем. Совершенно вне зависимости от политического строя, что бы ни говорил и ни думал об этом он сам.

Про вчерашний шедевр от видного представителя оппозиции Любови Соболь, надеюсь, все уж знают — не стану тратить время на пересказ. Рассуждать о том, насколько укладывается в минимальные рамки приличия преследование с камерой по коридорам беременной женщины (а у Маргариты живот уже весьма заметен), независимо от разницы ваших с ней политических убеждений, тоже не вижу смысла. 

С утра уже прочел несколько комментариев от либерально мыслящих людей в духе «Конечно, преследовать беременную женщину, может, и не очень хорошо — но зато пусть теперь задумается, сука, как себя чувствуют россияне, живущие под пятой кровавого Путина, которого такие вот пропагандоны, как она...». И так далее. 

Ну, у людей такие вот либеральные убеждения. Они вот так понимают общечеловеческие ценности. Ничего страшного, мы привыкли. Я о другом.

Главный редактор «Эха Москвы», как положено просвещенному человеку и кавалеру разных наград, присужденных за достижения в области борьбы за права человека и общечеловеческие ценности, незамедлительно принес в прессе свои извинения за то, что Любовь Соболь преследовала Маргариту в коридоре «Эха Москвы», куда она (Маргарита) пришла, естественно, по приглашению «Эха Москвы» для участия в программе.

Однако главный редактор, произнеся стандартную формулу — приношу извинения, желаю скорейшего выздоровления — загадочным образом совершенно обошел в своих горячих пожеланиях вопрос о том, как же именно Любовь Соболь со своей съемочной группой в этом самом коридоре оказалась и кто ее туда впустил.